Поиск по творчеству и критике
Cлово "1771"
Входимость: 4. Размер: 42кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 88кб.
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 4. Размер: 42кб.
Часть текста: о его странностях и причудах. Городничий, уездный судья, стряпчий -- словом, все власти и первостатейные сановники города Сердобска относились об нем с весьма дурной стороны; одни говорили, что он нелюдим и гордец, другие называли его полоумным; были даже добрые люди, которые уверяли, что будто бы он никогда не ходил к обедне и что в его доме нет ни одного образа. Правда, капитан-исправник всегда восставал против этой клеветы, но так как он один изо всего Сердобска водил хлеб-соль с Иваном Алексеевичем, то никто и не давал веры его словам. "Воля твоя, Дмитрий Иванович, -- говаривал ему часто городничий, -- воля твоя, а это что-нибудь недаром: кто не хочет жить с людьми, у того совесть не чиста. Добро б он был человек скупой -- так нет! Посмотри, как сорит деньгами! Когда прошлого года был пожар в слободе и открыли подписку на погоревших мещан, так он один дал больше, чем все наше дворянское сословие. Ну, рассудите милостиво, господа, что он, для экономии, что ль, живет в этой хоперской деревне, в которой, чай, нет господской запашки и двадцати десятин во всех полях? Человек он богатый: за ним в одной Пензенской губернии с лишком тысяча душ. Вот хоть его Засурская волость: есть к чему руки приложить, десятин по пятнадцати на душу, -- а угольев-то сколько: поемные луга на Суре, строевой лес, мельница о восьми поставах -- подлинное золотое дно! Не хотелось жить в деревне -- Пенза под боком. Конечно, -- прибавлял обыкновенно городничий, поправляя с важностию свой галстук, -- у нас и в Сердобске общество дворян прекрасное, но ведь Пенза -- губернский город, да еще какой!.. Одна Петровская ярмарка...
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: городом. Это было в конце августа месяца, жары стояли несносные, и я сам чувствовал, что свежий деревенский воздух необходим для восстановления моего здоровья. Австрийский комендант отвел мне прекрасную квартиру верстах в десяти от города, на даче сеньора Леонардо Фразелани, богатого туринского купца. Я послал туда передовым моего денщика с квартирным билетом, а сам на другой день ранехонько поутру отправился в наемной карете и, остановясь на минуту полюбоваться великолепной площадью Св. Карла, выехал через предместье Борго-ди-По за город. Я никогда не бывал в южной Италии, но если в ней климат и природа лучше, чем в Пиемонте, так уж подлинно можно ее назвать земным раем и цветником всей Европы. Трудно и живописцу дать нам ясное понятие об этой яркой зелени полей, усыпанных благовонными цветами, об этих темно- синих и в то же время прозрачных небесах Италии, так мне нечего и говорить с вами об этом. Вы, дядюшка, бывали на Кавказе и в Крыму, следовательно, лучше другого поймете, с каким восторгом смотрел я на это безоблачное южное небо и цветущие окрестности города, усеянные рощами шелковичных деревьев. Мы, дети севера, воспитанные среди обширных полей и дремучих лесов нашей родины, привыкли с ребячества любить раздолье и простор; так вы можете себе представить, как я обрадовался, когда выехал за город и мог свободно дышать этим животворным деревенским воздухом, напитанным ароматами цветов. Я не успел отъехать двух верст от заставы, как почувствовал в себе такую перемену, что готов был хоть сейчас на коня, саблю вон и в атаку. Мне было так легко, так весело... О! Без всякого сомнения, противоположности необходимы для нашего земного счастия! Если бы я не просидел несколько недель в тесной комнате, в которой, как в аптеке, все пропахло лекарством, если б мрачный и узкий переулок, в который никогда не заглядывало солнышко, не был единственным видом, коим я любовался из...
Входимость: 1. Размер: 88кб.
Часть текста: ледяным, С холодною душой смотрел, как ты с другим Пойдешь к венцу? Чтоб я навек с тобой простился?.. Лиза Что, если бы за нас хоть дедушка вступился! Любим О, верно, вступится. Лиза Но как? Его здесь нет. Любим Он знает всё. Лиза Так ты писал? Ну что ж ответ? Любим Ответа жду давно с большим я нетерпеньем. Я знаю,- дедушка с душевным огорченьем Читал мое письмо. - Ты спросишь, отчего? Возьми, прочти сама - вот копия с него. Лиза (читает) "Любезный дедушка! Вы одни можете спасти Лизу, а вместе с ней и вашего Любима. Вы знаете - она сирота, дальняя родственница моей матушки. Мы любим друг друга; но батюшка с матушкой не хотят и слышать об этом; а что всего ужаснее - ее принуждают выйти замуж за моего двоюродного дядюшку, г-на Турусина, который втрое ее старее. Сколько раз вы говорили при мне, что Лиза милая девушка и составит счастье того, кому отдаст свою руку. Любезный дедушка! Я не смею просить вас приехать к нам в Москву,- по крайней мере вступитесь за нас - напишите к батюшке. Если вы этого не сделаете, то я умру от отчаяния". Любим Не правда ли, что он хотя из сожаленья К тебе поможет нам? Лиза О, в этом нет сомненья. Лишь только бы письмо твое он прочитал; Но я боюсь, что он... Давно ли ты писал? Любим Ответ уж получить мне должно бы с неделю. Лиза Ну, если болен он и слег опять в постелю? Любим А я так думаю, скорей ждать должно нам, Что дедушка сюда на днях приедет сам....
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Часть текста: времени, важный своими укреплениями город был уже во власти польского короля Сигизмунда [4], войска которого под командою гетмана Жолкевского [5], впущенные изменою в Москву, утесняли несчастных жителей сей древней столицы. Наглость, своевольство и жестокости этого буйного войска превосходили всякое описание (1). Им не уступали в зверстве многолюдные толпы разбойников, известных под названием запорожских казаков, которые занимали, или, лучше сказать, опустошали, Чернигов, Брянск, Козельск, Вязьму, Дорогобуж и многие другие города. В недальнем расстоянии от Москвы стояли войска второго самозванца, прозванного Тушинским вором [6]; на севере -- шведский генерал Понтиус де ла Гарди [7] свирепствовал в Новгороде и Пскове; одним словом, исключая некоторые низовые города [8], почти вся земля русская была во власти неприятелей, и одна Сергиевская лавра [9], осажденная войсками второго самозванца под начальством гетмана Сапеги [10] и знаменитого налета [ Так назывались в то время парт и заны. (Примеч. М. Н. Загоскина.) ] пана Лисовского [11], упорно защищалась; малое число воинов, слуги монастырские и престарелые иноки отстояли святую обитель. Этот спасительный пример и увещательные грамоты, которые благочестивый архимандрит Дионисий [12] и незабвенный старец Авраамий [13] рассылали повсюду, пробудили, наконец, усыпленный дух народа русского; затлились в сердцах искры пламенной любви к отечеству, все готовы были восстать на супостата, но священные слова: "Умрем за веру православную и святую Русь!" -- не раздавались еще на площадях городских; все сердца кипели мщением, но Пожарский, покрытый ранами, страдал на одре болезни [14], а бессмертный Минин еще не выступил из толпы обыкновенных граждан [15]. В эти-то смутные времена, в начале апреля 1612 года, два всадника медленно пробирались по берегу луговой стороны Волги. Один из них, закутанный в широкий охабень [ Верхнее платье с...