Поиск по творчеству и критике
Cлово "BIEN"
Входимость: 6. Размер: 87кб.
Входимость: 2. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 6. Размер: 87кб.
Часть текста: затем вышел в отставку (1824) и жил то в своем прибалтийском имении, то за границей. Визит Мейендорфа в Абботсфорд состоялся в конце марта 1829 г. В. Скотт отметил это в своем дневнике (24 марта), однако с ошибкой имени, назвав гостя Мейерсдорфом. Запись эта гласит: "К завтраку приехал один из курляндских дворян, барон А. фон Мейерсдорф (Meyersdorff), приятный, веселый, живой молодой человек, любящий свой край и негодующий по поводу того, что он пришел в упадок под владычеством России. Он много рассказывал о рыцарских орденах -- феодальных владетелях Ливонии, особенно об ордене меченосцев, к которому принадлежали его собственные предки. Если верить его сообщению, то в Германии, Польше и России где-то в глубине таится действующее начало, которое, если "не заглохнет в замыслах", произведет в один прекрасный день взрыв. Впрочем, немцы -- это народ, склонный истощать свои силы в размышлениях. Барон способен увлекаться и начитан в английской и иностранной литературах" 212 . Как видно из этой записи, Мейендорф представил себя знаменитым писателем, немецко-ливонским патриотом, прямым потомком меченосцев, хозяйничавших некогда на захваченных ими землях, страстным любителем ливонской старины...
Входимость: 2. Размер: 15кб.
Часть текста: девушка отворила потихоньку дверь в спальню Анны Степановны и остановилась на пороге. -- Который час? -- Семь часов, сударыня. -- Как я заспалась сегодня! Да что ты там стоишь? Войди! Горничная вошла. За нею перевалилась за порог старуха Кондратьевна, нянюшка Анны Степановны. За Кондратьевной тащилась ключница Мавра. За Маврой две пожилые сенные девушки, из-за которых виднелись головы трех или четырех прачек: они не смели войти в опочивальню их барыни и стояли в уборной. На всех лицах изображались страх, смущение и какое-то робкое любопытство. -- Что вы, что вы!? -- вскричала Слукина. -- Зачем? Нянюшка посмотрела на ключницу. Ключница поглядела на сенных девушек. Сенные девушки поглядели друг на друга. Но никто не отвечал ни слова. -- Ну, что ж вы молчите? Зачем пришли? -- повторила грозным голосом Слукина. -- Ах, матушка Анна Степановна! -- прохрипела наконец Кондратьевна. -- Родная ты наша! -- завопила ключница. -- Да что такое сделалось? -- спросила Слукина, вставая с постели и накидывая на себя шлафрок. -- Беда, матушка! -- завизжала одна из сенных девушек. -- Такой грех, что и доложить не смеем. -- Да скажете ли вы мне, проклятые? -- закричала Анна Степановна. -- Говори хоть ты, Кондратьевна. -- Что, матушка! Несчастье, да и только. Варвара Николаевна без вести пропала. -- Как пропала? -- А так, кормилица! Сгинула да пропала. Вчера около полуночи она изволила пойти гулять в сад; Дуняшке приказала себя ...
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Часть текста: какою радостию возвратился я опять на свое старое пепелище! Когда я въехал в Калужскую заставу, Москва показалась мне обетованною страной, земным раем и самым прекраснейшим городом в мире. "Прекраснейшим, -- повторит какой-нибудь приезжий, ну, положим, из Одессы. -- Да что ж в нем прекрасного? А особливо если вы едете от Калужской заставы к Пресненским прудам? Сначала бесконечная Калужская улица, то есть длинное песчаное поле, по одной стороне которого разбросаны огромные каменные здания, а по другой тянется длинный ряд плохих деревянных домов; потом неопрятный рынок с запачканными лавками, а там Крымский брод со своими грязными огородами и безобразным деревянным мостом. Дальше Зубовский бульвар с тощими липками; рядом с каменными палатами домики, конечно довольно красивые, но все-таки деревянные. Везде какое-то странное смешение городской роскоши с сельской простотою. Везде сады, огороды, овраги, горы, целые поля..." Да это-то мне и по душе! Это-то именно и делает Москву верною представительницей всей России, которая точно так же не походит на все западные государства, как Москва не походит на все европейские города. Русский человек задохнется в каком-нибудь немецком городе. Там везде теснота, люди давят друг друга, а...
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Часть текста: направленiй является по домашнему, на распашку, какъ можетъ быть и не хотели бы показать ее головы известныхъ направленiй, или по крайней мере, какъ не хотели бы они показать ее сначала. Въ такихъ проговоркахъ направленiй, -- проговоркахъ по большей части нежданныхъ и раннихъ, сказывается нечто роковое... Рада бы курочка не идти, да за хохолокъ тащутъ. Къ числу такихъ наивныхъ и въ историческомъ смысле драгоценныхъ вещей принадлежитъ письмо благороднейшаго изъ смертныхъ М. Н. Загоскина къ издателю первоначальнаго "Маяка" -- 1840 года, Петру Александровичу Корсакову, -- письмо, которое издатель, какъ самъ говоритъ въ примечанiи, поместилъ, скрепя сердце. Въ своемъ роде, это наивное письмо Загоскина такъ же смело, какъ знаменитое письмо Чаадаева. Не надобно забывать только неизмеримую разницу между авторами писемъ въ отношенiи къ умственному ихъ развитiю, равно какъ и того, что одинъ, Чаадаевъ, разсекъ хорошо ли, худо ли гордiевъ узелъ лжи, а другой... другой только открылъ заткнутое до техъ поръ отверстiе, изъ котораго полилась всякая нечистота. Вотъ это письмо. Я ...
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: щегольской парою разношерстных лошадей. Коляска остановилась у дверей трактира; из нее выпрыгнул, Рославлев в дорожном платье и фуражке, а вслед за ним стал вылезать, зевая и потягиваясь, Зарецкой, закутанный в гороховую шинель с пятью или шестью воротниками. Слуга побежал будить трактирщика, а наши приятели сели на скамью, подле дверей. -- Ну, mon cher! -- сказал Зарецкой, -- теперь, надеюсь, ты не можешь усомниться в моей дружбе. Я лег спать во втором часу и встал в четвертом для того, чтоб проводить тебя до "Средней рогатки", до которой мы, я думаю, часа два ехали. С чего взяли, что этот скверный трактир на восьмой версте от Петербурга? Уж я дремал, дремал! Ну, право, мы верст двадцать отъехали. Ах, батюшки! как я исковеркан! -- Скажи, пожалуйста, Александр, -- спросил Рославлев, -- давно ли ты сделался такой неженкой? Когда мы служили с тобой вместе, ты не знал устали и готов был по целым суткам не сходить с коня. -- Тогда я носил мундир, mon cher! А теперь во фраке хочу посибаритничать. Однако ж знаешь ли, мой друг? Хоть я не очень скучаю теперешним моим положением, а все-таки мне было веселее, когда я служил. Почему знать? Может быть, скоро понадобятся офицеры; стоит нам поссориться с французами... Признаюсь, люблю я этот милый веселый народ; что и говорить, славная нация! А как подумаешь, так надобно с ними порезаться: зазнались разбойники! Послушай, Вольдемар: если у нас будет война, я пойду опять в гусары. -- И я также, -- сказал Рославлев. -- Давай руку! Что в самом деле! служить, так служить вместе; а когда кампания кончится и мы опять поладим с французами, так знаешь ли что?.. Качнем в Париж! То-то бы пожили и повеселились! Эх, милый! что ни говори, а ведь у нас, право, скучно! -- Я этого не вижу. -- Да полно, mon cher! что за патриотизм, когда дело идет о веселье? Я не менее твоего...
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: ленту, которая, как будто бы опоясывая весь залив и становясь час от часу бледнее, исчезает наконец из глаз, сливаясь вдали с туманным горизонтом, на краю которого белеются высокие колокольни прусского городка Пилау. Небольшой артиллерийской парк и отряд русского войска, состоящий из одной сильной пехотной роты, расположены были на этом мысе в деревеньке, окруженной со всех сторон садами. Находясь позади всех наших линий и верстах в пяти от траншей, коими обхвачены были все передовые укрепления неприятельские, сей резервный отряд смотрел за тем, чтоб деревенские жители не провозили морем в осажденный город съестных припасов, в которых гарнизон давно уже нуждался. В просторном доме одного богатого ландсмана (зажиточный крестьянин, имеющий собственную землю. -- Прим. автора.), посреди светлой комнаты, украшенной необходимыми для каждого зажиточного крестьянина старинными стенными часам, широкою резною кроватью и огромным сундуком из орехового дерева, сидели за налощенным дубовым столом, составляющим также часть наследственной мебели, артиллерийской поручик Ленской, приехавший навестить его уланской ротмистр Сборской и старый наш знакомец, командир пехотной роты капитан Зарядьев. Перед ними в нескольких красивых фаянсовых блюдах поставлен был весьма опрятно и разнообразно приготовленный картофель. Огромная кружка с пивом и высокие стеклянные стаканы занимали остальную часть стола. -- Не угодно ли покушать? -- сказал, улыбаясь, Сборской, подвигая к Ленскому новое блюдо, которое хозяйка дома с вежливою улыбкою поставила на стол. -- Тьфу, пропасть! -- вскричал с досадою Ленской. -- Вареный картофель, печеный картофель! жареный картофель!.. Да будет ли конец этому проклятому картофелю? -- А тебе бы хотелось так, как у нас в Петербурге, у Жискара, кусок хорошего бивстекса?.....
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: я получил сильную контузию ядром и так же, как ты, Сборской, промаялся месяца два в жидовском местечке; но только не дразнил жида, оттого что моим хозяином был польской крестьянин, и не беседовал с французами, потому что квартира моя была в глухом переулке, по которому не проходили ни французы, ни русские. По выздоровлении моем я отправился догонять мою роту и так же, как ты, встречал везде ласковый прием, то есть меня кормили, поили и называли подчас ясновельможным паном. На третий день моего путешествия мне пришлось, под вечер, ехать дремучим сосновым лесом; на дворе было погодно, попархивал мелкой снежок, и холодный ветер продувал насквозь мой плащ, который некогда был подбит ватою, но протерся так на биваках, что во многих местах был ожур (точнее: ажур -- прозрачный (от фр. ajour)). Часа полтора я зябнул молча; наконец вышел из терпения и закричал своему проводнику: -- Да скоро ли мы доедем до ночлега, разбойник! -- А вот как выедем из лесу, пане! -- отвечал проводник. -- А скоро ли мы выедем из лесу? -- А вот как переедем длинный мост, пане! -- Да скоро ли мы доедем до моста? -- А вот как подымемся на гору, пане! -- Черт тебя возьми! Да где ж эта гора? -- Не близко, пане! Не то две, не то четыре добрых мили. Я ужаснулся. И одна добрая миля в Польше стоит...
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: вот чего я не понимаю, мой друг! Ты поступил как человек благоразумный: не хотел видеть изменницу, ссориться с ее мужем и, имея тысячу способов отмстить твоему беззащитному сопернику, оставил его в покое; это доказывает, что и в первую минуту твой рассудок был сильнее страсти. С тех пор прошло довольно времени; твое грустное положение и болезнь должны были тебя совершенно образумить, и, несмотря на это, ты готов был сейчас сделать величайшее дурачество в твоей жизни -- и все для той же Полины! Конечно, что и говорить: она очень недурна собою, сложена прекрасно, и если сверх этого у ней маленькая ножка, то, может быть, и я сошел бы от нее с ума на несколько дней; но бесноваться целый месяц!.. -- Ах, мой друг! -- перервал Рославлев, -- ты не знаешь, что такое любовь, ты не имеешь понятия об этом блаженстве и мучении нашей жизни! Да, Александр! Я и сам был уверен, что спокойствие возвратилось в мою душу. Несколько раз, испытывая себя, я воображал, что вижу Полину вместе с ее мужем, и мне казалось, что я могу спокойно смотреть на их взаимные ласки и даже радоваться ее счастью. Нет! Я...